Экспертное мнение (4). "Высокотехнологичный бизнес. Ижевск (часть 1)". Гость: Артем Субботин

бизнес. Ижевск (часть 1) ".  Гость второй части программы - Иван Клабуков,  директор компании «Русские информационные технологии». 

«Экспертное мнение» - проект, позволяющий каждому вести диалог с тем, кто ему по-настоящему интересен. Это ижевские и удмуртские политики и бизнесмены, общественники и деятели культуры, специалисты в самых различных областях и просто интересные собеседники, готовые поделиться с вами интересной и полезной информацией.

Задать свои вопросы гостям можно прямо на этой странице - в "Комментариях", либо в группах Вконтакте или Facebook. Вы спрашиваете, мы - отвечаем!

Выпуск №4 (текст, аудиоверсия)

Гость студии: Артем Субботин (АС)  Ведущий: Алексей Чулков (ЭМ)


ЭМ: Здравствуйте. Сегодня в программе "Экспертное мнение" предприниматель Артем Субботин, который называет свой бизнес ленивым. Артем, если можно –  с места в карьер – почему "ленивый" бизнес?
АС: Во-первых, здравствуйте, во-вторых, почему "ленивый". Когда я его называл "ленивым" бизнесом, а это было лет 5-6 назад, я думал, что можно создать такой  утопично-футуристичный бизнес, как "ленивый", который не требует от тебя большого внимания, когда все процессы автоматизированы, все нормально двигается, и ты сидишь где-нибудь под пальмой на Майорке и понимаешь, что бабло-то капает. Был молод, глуп, признаюсь. Соответственно, сейчас, хоть название и осталось «ленивый», лень из него не прет. Название старое, идея все та же и осталась – автоматизировать все процессы. Мы пока находимся в процессе создания "ленивого" бизнеса. 

ЭМ: Работы стало больше или меньше по сравнению с началом?
АС:  Ну, если по большому счету, меньше стало суеты, необдуманных действий, которые раньше были постоянно в силу отсутствия опыта. Сейчас есть уже предпринимательский опыт, бэкграунд, соответственно меньше стало непонятных мелких действий. Теперь  такие широкие шаги и соответственно широкие машки. Стало проще на жизнь смотреть и на бизнес в целом.

ЭМ: Вы называете себя стартапером. Это правильный термин? Я правильно его употребил?
АС: Как недавно мне объяснили, что касается нашего бизнеса по терминалам-симкоматам, как мне объяснил один человек, который непосредственно занимается стартапами и выведением их на разные стадии, «у вас, мой хороший, никакой уже не стартап. У вас уже нормальная контора, которая должна пахать и зарабатывать деньги». То есть, по большому счету, сейчас стартап – это та компания, которая создается в условиях дефицита бюджета и каких-то средств, с большим рвением команды стартаперской, с большими интеллектуальными вложениями. И в итоге объединяются инвестиции бумажные, инвестиции, интеллектуальные. Получается проект. У нас большой проблемы в денежных инвестициях пока не наблюдается, на данном этапе мы компания, которая уже может зарабатывать деньги. 

ЭМ: Сам термин "стартап" почему-то одними воспринимается вполне позитивно, а другими совершенно негативно. Т.е.  существует такое предубеждение или мнение, что стартап – это накупить кучу оргтехники, заразить идеей кучу народу и в итоге не иметь никакого "выхлопа". Вы как относитесь к этому термину? Насколько он правилен?
АС:  Вообще все это возникло во время «доткомов», когда инвестиции раздавались направо и налево. ,Что-то подобное намечалось и в России, но с приходом кризиса 2008 люди перестали разбрасываться деньгами. Но, по большому счету, у обывателей стало складываться мнение, что вот пришла тебе идея, ты ее красиво обрисовал, пришел толстый инвестор, который не знает, во что деньги вложить – и вкладывает в тебя деньги. Ты через какое-то время прогораешь. 
Тут начинается два варианта развития событий – западный, это когда инвестор пожимает плечами и говорит «ну да, ну не получилось» и наш – стартап стартапом, а деньги где мои? Ты объясняешь, что я же купил технику, вложился в облачные технологии. Ну, в общем – я все понимаю, а деньги мои где? У нас в России сложновато пока с этим. По крайней мере, насколько я окунулся, я понял, что российские инвесторы пока не готовы вкладывать в облачные технологии.

ЭМ: Вот этот русский путь стартапа, который вы обрисовали, он насколько способствует развитию бизнеса? Это положительное явление или отрицательное?
АС: Вообще, я боюсь каких-то инвестиций, которые мне предлагаются. Боюсь по какой причине? Может, это какие-то мои психологические причины – когда я думаю, а вдруг не удастся отбиться, или если идея не пойдет. Мне было сложно принимать первые инвестиции лет 5 назад, когда я все делал практически на свои деньги, на свои доходы, поэтому компаний достаточно много развелось – излишки с одной компании  переходили на другую компанию, в  принципе все бизнесы такие мелкие, что даже не приближаются к первой границе среднего бизнеса.

Но, вообще, я понял, что в России две возможности работы бизнеса – или мелкий, когда ты хозяин и у тебя двое подчиненных, или крупный. Средний бизнес как таковой у нас не существует – сложно. Соответственно, все мои бизнесы были мелкими, все они ими и остаются. Что касается русского пути развития стартапов – я могу говорить только про свой путь развития. Пока я не сделаю так, чтобы система работала, чтобы я увидел, что люди подходят и говорят «да, мы это купим» – я к инвестору не пойду. Потому что просто прийти с идеей «ребята, мы сейчас порвем весь мир, это будет новый твиттер или фейсбук» – не наш путь. 

Недавно посмотрел фильм «Кадры решают все», когда двое сотрудников устраиваются в Гугл – и просто от того, что они были не на пике технологий,  они изобрели инстаграм. Назвали по-другому – фотограмм, кажется. Им говорят – так это уже есть. И ребята отвечают – ну раз я придумал то, что кто-то уже продал за миллиард, значит, у меня есть потенция.  Так что здесь то же самое - пока я не увижу, что это действительно «жареная» тема, я к инвестору не пойду.

ЭМ: Тогда вернемся к самому началу. Я человек совершенно далекий от бизнеса – расскажите, пожалуйста, что значит начать бизнес, как это происходит? Само "волшебство", сама "механика" – она какая?

АС: По большому счету, тут волшебства никакого нет . Возникает необходимость какая-то – ну кушать хочется, думаешь: пойду, продам газету. Продал газету, купил две – как с яблоком. У меня всегда был с детства интерес к изобретательству, желание что-то создавать. Раз у меня не было способностей ни рисовать, ни музицировать, ни делать что-то руками, ничего, кроме бизнеса, делать не оставалось. Скажем так, от безысходности. Поэтому для себя я это волшебством не считаю, но я могу сказать только за себя. 

Один из первых моих бизнесов двигало  мое желание музицировать. Пошли рок-группы, рок-банды – это были 90-е годы, середина 90-х. Но так как я не умел играть, опыта у меня не было, я пытался играть на гитаре, учил аккорды, но никак не выходило, начинал барабанить даже – не в такт. Ну что делать - я наделал "примочки". Дедушка спаял мне примитивный микшер – и я начал записывать группы. Соответственно, групп ко мне стало обращаться много, денег у них не было, но им всем хотелось играть. Я нашел другого человека, который мне паял примочки для электрогитар. Он мне их паял за 150 рублей, я их продавал за 300. Продавал в рассрочку. Половина из наших групп в Воткинске деньги мне, конечно, не отдавала, но слухи, что можно примочку за 300 рублей купить, ходили. Я сделал потом себе классные визитки на принтере – вместо номера квартиры написал номер офиса, и люди ко мне домой приходили. Мама как секретарша работала. Как-то так и начался этот бизнес. Он, конечно, затух года через два, но потом другие темы приходили. 

ЭМ: А вот уже когда состоялся переход к тому, что называется высокие технологии – вот этот период? Все-таки примочки - это несколько кустарное производств. Как вы вышли на то, чем занимаетесь сегодня?

АС: Все началось тоже довольно давно, где-то в начале 2000-ых. Я всем говорил, что мне нравятся сотовые телефоны, сотовые технологии. В то время они всем нравились, это был пик этих технологий, не то что сейчас, когда за своим дисплеем никого не видишь. В то время все хотелось поближе к ним подкрасться. Я увидел на западе фишку – мультисимкарты,  можно на одну сим-карту записать номера 5-6 абонентов. Мы начали эти симкарты привозить из Москвы, брать у клиентов симкарты и записывать номера на одну.  Тогда не было телефонов, где 2-3 симкарты. 

Соответственно, такой бизнес начался, а потом пришел большой спрос на считыватели сим-карт, ридеры. В Москве их было мало и на них были неадекватные цены, с Китая тогда мало возили всякий мелкий ширпотреб. Начали заказывать на нашем Радиозаводе, на каком-то придатке нашего Радиозавода, чтобы спаяли по схеме эти ридеры.  Примерно штук 100-200 сделали, продали за 2 месяца. Ощутимые деньги заработали. Через какое-то время все сотовые операторы перешли на симкарты, защищенные от считывания. После 2-3 попыток, когда у нескольких хороших клиентов симкарты перегорели, а восстановить сим-карту  тогда можно было, но записную книжку уже нереально. Так вот, после того, как мы сделали три лажовых шага, клиенты перестали к нам обращаться. Этот бизнес тоже подзатух. И после этого желание заниматься чем-то высоким в плане технологий проявилось, и с сотовыми операторами все тянулось.

В 2009 году, я занялся представительством компании Билайн, у меня было порядка 27 салонов сотовой связи, именно монобрендовых, по всей Удмуртии, около 90-100 стоек btl, в то время это был хороший бизнес, можно было этим заниматься. Сейчас все этим занимаются, но когда я начинал, мне старые мэтры-дилеры говорили – «Артем, куда ты лезешь,  раньше за абонента платили 1000 р., сейчас 300, это не интересно совсем». Когда я подключил первую 1000 абонентов за 300 р., деньги были неплохие, сейчас, когда за подключение абонента не платят вообще, платят только за списание баланса – условно, человек 100 р. проговорил, тебе 50 р. упало, сейчас я всем говорю, это не бизнес, зачем вы туда лезете. И все равно все лезут. 

И вылезла такая перспектива, что скоро операторы будут обходиться совсем без дилеров и напрямую работать со своим клиентом, как-то ужиматься, экономить средств. Ну, и мои ребята-стоечники довели, уходили-приходили-болели, не хотели работать на каких-то местах. И я понял, что хотел бы процесс автоматизировать, заменить людей на машины, чего все так  боятся в фильмах, роботизировать рабочую силу. 

И, в общем-то, позвонил другу, Александру, Кулибину до мозга костей, и спросил: Саша, можешь сделать так, чтобы терминал-сканер симкарты продавал? Он говорит – не знаю, давай подумаем. Потом через 2 недели сказал – «да, можно, давай сделаем». Первая модель была, конечно, неказистая, мы ее дома у него собирали, в Воткинске.

ЭМ: Вот эти вот симкоматы?

АС: - Да. Мы  купили корпус от автомата Qiwi, полностью его распотрошили, сделали сканер, что-то еще как-то сделали. И эта штука реально нам выдала сим-карту. Мы очень удивились, и в 2011 году поехали на выставку. Выставка называлась ВэндЭкспо. Приехали на выставку, увидели, что там, кроме кофе-машин и платежных терминалов, нет в принципе  ничего. Нам стало интересно там выставиться, узнали стоимость – 300 тысяч рублей за 3-4 квадрата – небольшое такое пространство. И в 2012 приехали, выставились. 

У нас был самый неприметный модуль, у нас не было денег на печать рекламы, обклейку, стояли просто белый модуль и терминал. Желтый. Оказалось, очень выгодная позиция, у всех были очень яркие модули и наше белое пятно отличалось. И на всех фотографиях нас в качестве то ли контраста, то ли еще чего фотографировали – все вокруг светящееся, какие-то лампочки,а тут ребята приехали с каким-то терминалом. Ну и через несколько часов – а я как раз в это время немножко опаздывал, я приехал с Таиланда, ребята начали одни выставляться – мне звонок – «Артем, не знаем, что делать, приезжай, нас тут одолели». 
Я приезжаю – тут такой хвост тянется у нашей экспозиции. И все говорят, мол, ребята, нам это в голову пришло 6 лет назад, но мы не думали, что это реально, вот тут такие и такие косяки. А мои ребята отвечают - а мы не подумали, а мы не знали. Тем не менее, не подумали, не знали – но проект был создан. В итоге уже 3 год наш проект дорабатывается, доделывается.  Теперь уже более серьезные, более интересные вещи начали получаться.

ЭМ: Я слышал о том, что симкоматы вы предлагали сотовым операторам республики, и не нашли понимания и поддержки. Правда ли это?

АС: Ну, как это было... Я тогда работал с компанией Билайн, нас пригласили на вечеринку в Доминиканской Республике – собрали 500 самых лучших дилеров России, арендовали самолет - мы прилетели, и как раз на курорте находилась Шмакова Елена – в то время директор компании Билайн по всей России. Я очень готовился к этой встрече, распечатал  презентацию, готовился показать – но до тела директора меня не допустили. Тогда я показал презентацию ближайшим ее помощникам и менеджерам – те покивали, сказали «классно». На вопрос «покупать будете» ответили – не знаем, но классная штука. 

Потом я начал обращаться к операторам здесь, в Ижевске, все говорили, что да, классно, но никто не хотел быть первым. Потому что кто первый  у телекомов, тот обычно и получает все шишки – от государства, от ФСБ, от всех контролирующих органов, от ФАС. У них лучше быть вторым, но при условии, что первая компания, которая занялась этим, все шишки на себя набила. Так было со стойками – кто-то начал, остальные подключились. У наших телекомов такая проблема – не хотят быть первыми. И начались звонки после выставки из разных городов – к нам начали обращаться операторы, мы начали общаться. 
Первый терминал, который мы поставили, был в Нижнем Новгороде, это был Билайн, потом на нас вышли Теле2. Мы общались со всеми операторами, но сейчас мы проводим эксперимент с компанией Теле2 в Санкт-Петербурге. Буквально завтра ставим терминал там на вокзале. Расширили эксперимент до Кирова и до Ижевска. Три города, где мы будем экспериментировать.

ЭМ: То есть  в Ижевске терминал тоже может скоро появиться?

АС: Да, через месяц-полтора. В качестве эксперимента, будем снимать информацию. Но вообще, если честно, по поводу что-то предложить операторам – мы не добрались еще до маркетинга, пока нам предлагают.  Это такое хорошее время, когда ты можешь выслушивать предложения и кому-то отказывать, с кем-то соглашаться. Буквально весной съездили в Минск, там презентовали терминал в компании Лайф – это дочерняя компания Prosell, турецкая компания, есть и в Украине, и в странах СНГ под маркой Лайф. У них терминал сейчас стоит в гостинице Крон Плаза как тестовый, с ними заключаем сейчас контракт на следующий год на поставку существенной партии. 

ЭМ: Вы, насколько я понимаю, зарегистрировали это как ноу-хау?

АС: Да, у нас есть патент, есть сертификация на этот терминал, по документации на этот терминал у нас все есть.

ЭМ: Нет опасений, что это кто-то перехватит?

АС: Да нет, есть опасения, как всегда в России. Я пытался запатентовать кресла-мешки, кресла-груши. Мне очень просто объяснили, что вот вы делаете патент, мы вам его даем, но если следующая заявка приходит с молнией не справа, а слева,  ваш патент легко обходится. Так же и терминалы. Ставится новая система выдачи – не 1, а 2 сим-карты, сбоку там что-нибудь придумают - и все, это уже другой патент, другая полезная модель. В России что-то патентовать нет смысла. Поэтому – да, патент у нас есть, но он чисто номинальный. 

ЭМ: А зарегистрирована компания в Ижевске?

АС: У нас есть компании в Ижевске и в Гонконге. То есть для работы с западными компаниями мы сделали фирму в Гонконге.

ЭМ: Вы напомнили про кресла, я вспомнил историю, как все начиналось. Можно подробнее рассказать, наши слушатели, возможно, этого не знают – в чем была суть вот этого бизнеса?

АС: Все тоже было очень просто. Я увидел, как-то, - по телевизору, или в Интернете, мероприятие западное, где люди сидят на таких мешках. Как они называются, я не знал, в Яндексе проверить не мог, как по-английски называется - тоже не знал. Получается, что вещь видишь, но как называется - не знаешь, как неандертальцы, которые увидели самолет. Так и я искал месяца 2-3 в интернете название, оказалось, что это называется bean bag – дословно «подушка с бобами». Нашел на e-bay лот, где продавали  чехлы, через какую-то ижевскую компанию заказал этот лот, так как в то время не было еще пэйпалов, заказать с западного интернета было сложно. Через месяц-полтора пришла посылка, открыл, очень был рад, начал искать поставщиков пенополистирола – того,  что внутри находится. 

Нашел на Заводе Пластмасс компанию, которая занимается вспененным полистиролом, приехали - минимальная партия куб. А куб как раз с нашу «десятку», мы все сверху через крышу примотали - и вот такая сосиска по городу ехала. Приехали домой, офиса не было, нужно занести на 9 этаж, в лифт не влазит. Этаже на шестом мы все порвали, у нас весь подъезд был завален полистиролом, смотрится  неприятно на улице, когда его ветер выдувает – также выглядел наш подъезд. 

Полкуба мы затащили на балкон, набили 2 мешка, сели и обалдели – классно, как в воду погружаешься. Думаю, пойдет тема. Пришли друзья посмотреть – говорят: а можно купить? Отвечаю - я себе взял. «Ну ты себе закажешь, а этот я куплю. Сколько стоит?»  Ну, думаю, для друзей - 4 тысячи. Не вопрос. Себестоимость чехла 500 рублей или 300, стоимость копеечная. 2 чехла у нас осталось, я их отдал в ателье, мне сделали выкройки.  Как раз то, чем сейчас грешат все наши дилеры и все конкуренты лет 5 назад – покупают нашу модель, весь модельный ряд перекраивают и продают под своим брендом. 

Вход в бизнес - копеечный.  Начал отшивать в ателье эти мешки, сделал блог в интернете. В комментариях люди писали «хочу мешок», я им по почте писал или звонил – сколько хотите? Начали все заказывать, потом сделали мне в Пикселе веб-сайт в 2007-2008 году. К Новому году я получил заказов штук под сто. Нормально, мы целыми днями разгружали, весело было. И весной как-то я возвращался из Воткинска – мне звонок. Здравствуйте, компания «Красный квадрат», мы организуем Евровидение-2009 телевизионное. Мне смешно. Вы, говорят, остановитесь, у вас там шумы какие-то - и мы с вами поговорим.  Перезвонил – да, серьезно, нужно 200 мешков, готовы купить, но сроки сжатые. Счастливый год был, когда не было конкурентов, никто не выходил с таким предложением на рынок. 

Соответственно, все ателье, даже, я помню, Хольстер, были заняты нашим производством - нужно было за неделю отшить 200 мешков. За неделю не успели, успели отшить всего штук сто. Через неделю мне звонят из этой компании и говорят – «мы дико извиняемся,  вот такая проблема вышла» – ну все, думаю, ничего брать не будут. Нет, говорят, тут такая проблема - нам нужно всего 100 штук. Мы понимаем, мы извиняемся, сто штук, но по цене в 2 раза дороже, чтобы вы по деньгам не потеряли. А я еще ничего сказать не успел – да-да, говорю, я согласен. Заработали хорошо, сразу купили большую машину, чтобы развозить товар, большой фургон. И в принципе этот бизнес до сих пор существует. 

ЭМ: Сейчас все чаще говорят о поддержке бизнеса со  стороны государства. Говорят, говорят, но непонятно, что делают. Вам государство помогало? 

АС: Государство разрешает мне жить в этой стране - это уже какая-то помощь. Не отбирает мой бизнес, мне не надо уезжать в Лондон. Хотя, если бы я уехал в Лондон, пришлось бы мне в арабских кварталах тусоваться.  Соответственно, спасибо на том, что не отбирают, не закрывают. А именно какую-то финансовую помощь не получал.

ЭМ: А вы как относитесь к этой  идее бизнес-инкубаторов и чего-то в этом роде,  когда государство дает некую сумму, а ты должен ее потом отдать, начав  бизнес. Это положительный путь или отрицательный?

АС: Мне кажется, для нормального бизнеса от души - это не очень хороший путь. Как я уже сказал, лично мне не нравится деньги у кого-то брать, идея находится в моей голове, а как она воплотится , я не знаю. Во-вторых, когда тебе деньги какие-то поступают, твоя сущность успокаивается – деньги есть, все нормально, чего работать-то. А когда голодный как волк ищешь, где бы что достать, мозг включается, все функции мозга начинают активно действовать в поисках «еды», денег, идей, развития. Когда ты сыт и доволен… Может, это действительно не для меня. Когда есть в людях идеи, реальный бизнес-план , стратегия развития – все эти новые слова, которые я не могу запомнить. У них – да, есть сумма денег определенная, есть какой-то куча специальных людей, на которых запланированы расходы, когда каждый занимается каким-то делом, в итоге получается классный продукт.

В общем, если ты очень умный, ты можешь деньгами хорошо распоряжаться заемными – ты знаешь, когда их отдашь, как развиваться - то да. Я себя к таким не отношу. Я знаю, что есть день, когда нужно заработать вот столько-то, а завтра непонятно что будет. Поэтому для себя в таком контексте я вижу эту идею как зло. Тебе государство сверху дало денег – Артем, давай ты нам через год сделай офигительный проект, вот тебе 2 миллиона долларов, начинай работать. На меня 2 миллиона долларов упадут, а я их никогда в жизни не видел и не заработал, как я могу работать? Я буду очень… Не знаю, как объяснить,  чтобы никого не обидеть и к себе не подорвать отношение, но я бы не хотел на данном этапе брать какие-то деньги, какую-то помощь от государства.

ЭМ: Вы написали такой достаточно скандальный пост в Интернете и попросили Единую Россию и прочие властные структуры не записывать вас в собственные достижения. Поясните, пожалуйста, свою мысль. Почему вы захотели это написать, что стало причиной?

АС: Я сейчас скажу  правду, что я сидел, мне было нечего делать, я написал этот пост. Но это неинтересно.

ЭМ: Почему же?…

АС: Сидел вечером, в 2 часа ночи, если по публикации посмотреть. Было скучно, смотрел в Фейсбук, дай-ка напишу пост. Вот написал. Если говорить, как нужно говорить – вот накипело, решил высказаться. Да нет. Если честно, вот как все получилось. Как-то наблюдая за нашими всеми тенденциями в Ижевске, когда все наши заводы начинают закрываться, открываются торговые центры, а реальные проекты как раз не на слуху - в это время я читал про Лайтпак – проект, который собрал на Кикстартере полмиллиона долларов. Я понял, что такие люди просто незаметны в этом городе. 

Я благодарен богам фейсбука, что после того поста мы с Михаилом встретились, всю ночь проговорили  и прообщались. Это простые люди, как я, из небольших городков, которые сделали какую-то вещь и ее оценили, но не в родном городе, а  там, заграницей. Ему накидали 6 тысяч заказов, он открывает  производство в Китае, открывает фирму в Гонконге, в него хотят вливаться  огромные корпорации – такая глобальная движуха за пределами нашего городка, которую здесь в принципе никто не замечает. А торговый центр построить – ну да, я не уверен, что это очень легко, нужны вложения, нужно обегать кучу кабинетов, привлечь средства. Что касается глобальных вещей – у нас это не замечается.

ЭМ: Вы сказали, что написали второй пост после первого. Мы еще не успели его прочитать. О чем он?

АС: Там все очень просто. Ко мне обратился редактор с одного ресурса, называется …. И он попросил – «можешь подробнее написать, раскрыть мысль, но без всяких там Ижевсков, прямо про наши все глубинки». Я написал пост, он занял страницы 3-4, и в этом посте я просто более предметно обговорил такие вещи, почему люди вообще уезжают из небольших городов, из глубинок, чего они хотят. Ну неужто они хотят известности, чего именно они хотят достичь. Именно про людей из бизнеса, тех, кто занимается своим бизнесом. И задел там такие вещи как инфраструктура, например. В Ижевске что меня больше всего раздражало и раздражает – это ижевские перелеты с нашей известной компанией Ижавиа, которая занимает 1 место в рейтинге среди компаний со старым парком в России. Да, они не ломаются, слава богу, да, говорят, что всегда в самолетах есть технический специалист, который их ремонтирует во всех аэропортах и на ходу. 

Я, как-то, посчитал свои перелеты. Если я, в течение месяца, слетаю раза 3-4 в Москву и обратно - это выходит около 50 тысяч рублей. За 50 тысяч рублей почему бы не снимать квартиру в Москве? Какую-нибудь одно- или двухкомнатную квартиру снимать можно. И что делать здесь, в  Ижевске, тогда встает вопрос?

Соответственно,  когда я везу товар из Китая, я плачу за растаможку, доставку до Санкт-Петербурга или Москвы те же полмиллиона-миллион рублей и плачу 50 тысяч рублей за доставку в Ижевск.  А потом этот груз обратно  отправляю в Москву и Санкт-Петербург. Зачем мне здесь нужен склад? Встает вопрос. Эти вопросы начинают накладываться, и становится понятно, что не всегда иметь базу в  регионах удобно. Команду суперклассных программистов с зарплатой в 30-40 тысяч, которые программируют так, как бы программировали за 100-150 тысяч  в Москве – удобно. То есть, такая небольшая Индия получается. Для себя я пытаюсь найти какие-то причины оставаться здесь.

ЭМ: И не находите?

АС: Я в Ижевске живу уже 8-10 лет, сюда я приехал из города Воткинска. Там я почему-то быстро не нашел причины, чтобы оставаться,  а здесь я  уже 8-10 лет живу, меня все устраивает. Я вижу, что город развивается, движется к какой-то своей загадочной цели. Но что касается инфраструктуры и всего остального – это сложно для меня. У всех наших бизнесов нет рынка здесь, в Ижевске. Мы тут не продаем терминалы и так далее, только за пределы Ижевска и в страны СНГ. Поэтому да, возможно, только в силу привычки – мы все привыкли жить здесь. Непонятно.

ЭМ: А вы, в итоге, все-таки уедете, или останетесь? 

АС: Вопрос хороший, я пока не знаю, я сейчас даже больше времени провожу за пределами города, чем здесь. Поэтому пока не знаю. Если совсем уж так нужно будет. Не то, что я ненавижу свой город людей – это чисто физическая необходимость. Никаких претензий к нашему мини-государству ижевскому и удмуртскому, это чисто моя персональная необходимость.

ЭМ: В завершении, чтобы  как-то подытожить – скажите, пожалуйста, основываясь на вашем личном опыте, бизнес в России - это все-таки возможно, реально? Людям стоит заниматься этим или лучше воздержаться? Что называется, как у писателей – пишите,  только когда уже не можете не писать. То есть занимайся бизнесом, только когда уже не можешь не заниматься. На ваш взгляд как?

АС: Я бы перефразировал вопрос ваш к себе - малый и средний бизнес. Малый и средний бизнес - это возможно, но тяжело, как показывает практика, как показывают разные исследования. Во-первых, не совсем большой  процент желает этим заниматься. Это не то, что он не хочет или не может, это просто не запрограммированно в его генетике - заниматься бизнесом. Есть реально люди-ремесленники, занимаются ремеслом. Дай бог им здоровья, и у них это получается отлично, а есть люди, которые не могут заниматься ремеслом. Ну не получается у них что-то красиво делать, они  занимаются бизнесом. Сам по себе это небольшой процент населения – 7% .

В России условия, конечно, есть. Я даже сравню наши российские условия с годами 70-ми на Западе в Штатах, когда многие люди начинали заниматься бизнесом, были открыты многие дороги  и многие ниши не  заняты. Сейчас в России не занято ниш глобальное количество, можно войти в бизнес и неплохо зарабатывать, но до перехода в средний и крупный бизнес. Средний у нас практически отсутствует – это очень малый процент. Поэтому заниматься мелким бизнесом так, чтобы тебе хватало денег на жизнь, на отдых – заниматься стоит, это в принципе несложно, ниши есть. Заниматься средним бизнесом пока сложно,  а заниматься крупным бизнесом без поддержки во властных структурах в правительстве невозможно.

ЭМ: Тогда помогло ли вам полученное образование?

АС: Да, по образованию я психолог, конечно же, оно помогло мне. Когда  я начал заниматься бизнесом, мне говорили, что будущее за психологическими консультациями…Будущего за ними я не увидел, если ты не работаешь в Москве. А работать в садике или школе детским психологом мне тоже как-то не хотелось. Соответственно, образование помогло уйти от моей профессии психолога и окунуться в бизнес. Плюс я учился  заочно, у меня было много свободного времени. В это время я и занимался бизнесом.

ЭМ: Отношения с близкими – понятно, что иногда приходится вставать в 7 утра, бежать, что-то делать. Отношения с близкими как выстраиваются?

АС: Тут ситуация какая. Что я, что жена занимаемся бизнесом, соответственно, вскакиваем оба и оба бежим по разным офисам. Она занимается бинбэгами, это ее направление, она этим полностью занимается. Проблем каких-то не вижу. Что я, что она вечером сидим, проверяем почту. С утра жена пораньше встает, ей нужно ребенка в садик отвезти, а я попозже.  Пока, проблем я не вижу.

ЭМ: Спасибо, Артем.